- Ничего красивого, - продолжал ворчать Реми, рассматривая заснеженную улицу, натыкаясь на дрон, замечая его. Надо же, какой технологичный. Действительно, сложно заметить, кажется, переплюнули Старка. И продолжил, сохраняя спокойное лицо, - Скорее, цинично. Стирает ластиком нас, будто ошибку. Копы продажное мудачьё, сколько раз спасали им же шкуры.
Реми присел, завязывая воображаемый шнурок, и совершенно не заметно достал откуда-то карту, моментально заряжая её, краем глаза наблюдая за продавцом, который, как по заказу присел под прилавок. Гамбит учёл всё и распрямившись, словно в прыжке, метнул готовую карту. Естественно, это было настолько неожиданно и быстро, дрон и сообразить ничего не успел. Хотя сомнительно, что мог. Но итог тот, который нужен был. И вновь закуривая, Реми прищурился:
- Так? - он обратился к Крису и обернулся, подмигивая продавцу, который так и ничего не понял.

***
Джекс с восторгом ребёнка рылась в коробочках, надкусывая каждое пироженое. Она была такой милой в такие моменты - настоящей.
- У меня ещё Павлова есть, - улыбалась Оливия, понимая, что ей пироженок не достанется и для Мии-Ру придётся импровизировать, - Принести? С клубникой.
Оливия выдохнула облегченно, если честно, то да, она напугалась, когда увидела такого рода машину. Что могут эти дроны? Чем напичканы?
- Ну слава Богу, - Оливия обмякла в кресле, понимая, что бояться нечего, здесь она в безопасности. И на крайний случай, можно ночевать в лазарете. А с другой стороны, чего ей боятся? Фьюри? Ну вот что он сделает ей? Убьёт? И тряхнув головой, вернула беззаботную улыбку на лицо, - Значит Кузнец не видел меня полуголую. Это радуетрадует, - и задумалась, - Преследования?

Реми курил одну за другой, необъяснимая тяга к табаку? Или же нервничает? Или делать нечего и скучно?
И метко бросая окурок в мусорную корзину возле ларька, выше поднял воротник, скрываясь от колючего ветра. Уже утро. Реми зевнул, без энтузиазма наблюдал за Крисом, который возился с дроном. Что в нём, какая запись? И как опрометчиво было посылать игрушку за ними.
- Поехали, - коротко отозвался Реми, и двинулся к автомобилю за Крисом. Есть ли глаза на затылке? Наверное. И пожал плечами, сам себе скорее. Это же Гамбит. И Принимая ароматный пакет, желудок тот час отозвался с призывом поесть, - Merci mon pote, как вовремя.
Гамбит не заботясь о чистоте своих рук, принялся жевать. Поспать бы ещё, но, чувствуется, не удастся.
-Есть смысл ехать по остальным местам?  - видно было, что Гамбит не очень хотел ехать, но что-то подсказывало, что придётся.

***
Оливия поймала коробочку с остатками лакомств и усмехнулась, если Джекс поделилась едой, значит Оливка входит в очень узкий круг близких людей.
- Обязательно, - кивнула она, откладывая пироженки и предвкушая, как они вдвоём на кухне поедают свежее безе, крепкий кофе с густой молочной пенкой и болтают о своём. И поймала на себе пристальный взгляд подруги, уже осматривая себя, что не так? - Что?
Джекс была какой-то взволнованной, можно даже сказать, расстроенной. У неё что то случилось? Чувствует она себя вполне сносно, бывало гораздо хуже. Тогда что произошло? Гамбит набедокурил? Тогда Оливия его прибьёт к чертям собачьим.
- У тебя что-то произошло? - участвующе спросила девушка, рассматривая подругу, та будто поникла. Её определенно что-то тревожило и отмахнулась беспечно, - Надеюсь, Фьюри не принесёт вам проблем. Иначе, мой комплекс вины перед вами вырастет небывалых размеров.
И засмеялась, радуясь, что физически не краснеет, иначе, была бы красная, как вареный рак. Чего это Оливка голая щеголяет. Ладно щеголяет. И засмущалась, пряча взгляд и нервно теребя своё обручён кольцо, она рано или поздно своими такими действиями потеряет. Будет катастрофа.
- Хочу и хожу, - хихикнула Оливия, а внутри просто горит от стыда, - Пусть смотрит, мне не жалко. Было бы на что.

Оливия умела слушать, и сейчас она внимательно смотрела на подругу, которая нехотя, но делилась своими тревогами. И поджав губы, посмотрела куда-то выше Джекс, не меняя своей позы в таком шикарном кресле. Она дочь командира и на неё возложены ожидания. И сейчас она огребает за то, что старается помочь Оливии. В кармане телефон оповестил о сообщении и девушка робко улыбнулась, ожидая сообщение от Уоррена, но нет, писал Крис. И улыбнувшись шире, быстро написала ответ - "Уже". И вернулась к Джекс.
- А может стоит за ними не гонятся? - хитро улыбнулась Оливка, склоняя голову на бок, понимая, о ком она, - Призраки оскорбятся и сами придут? С претензией, почему гоняться перестала?
Девушка всё так же внимательно рассматривала Джекс. Слушала, что она говорила. Они из разных миров и Оливии было сложно понять, как это жить без единой слабости? Тем более, когда сама одна сплошная слабость. Впрочем, Джекс вырастили так, воспитали, вложили в её прекрасную головку такие мысли.
- Так позволь, - вдруг произнесла Оливия, сама она хотела сказать иное, что-то по типу, ты сильная, ты справишься, - Мне кажется, быть слабой, то есть, иметь слабости, это нормально. Ты же живая? Так ведь.
А вот о себе так Оливия иногда не могла сказать.
- Живая, - продолжила Оливия, хотелось обнять Джекс, она будто маленький ребёнок, который потерялся, - Так и будь живой. Прекрасное же чувство. И ты можешь прятаться в комнате отца, имеешь право. Ты его дочь.
Оливия вновь пересела на кровать, на этот раз обнимая Джекс, невесомо, будто не касаясь, утыкаясь носом в её голову.
- Знаешь, - тихо прошептала Оливия, будто открывала какую-то тайну, что бы никто не слышал, - Всё говорят, что ты Джекс, что тебе будет. А я так не считаю.

Джекс была упряма и Оливия, если честно, переживала, что неуемная энергия подруги рано или поздно сыграет с ней злую шутку. Нельзя быть оловянным солдатиком, нельзя стремиться быть не живой. И не отпуская Джекс, будто считая, что та прям сейчас кинется в бой:
- А если ты сломаешься? - не сразу, но спросила переживательно Оливия. Она боялась, что в один прекрасный момент Джекс просто не станет в её жизни. Может эгоистично со стороны Оливии, но свои чувства и переживания сложно затолкать вовнутрь, - Ты же знаешь, как мне дорога?
Она слабо улыбнулась, отлипая от подруги, да, было горько. Не то слово прям, как горько. Девушка поднялась, кутаясь в кардиган, посмотрев на неё. Побитая, раненная, не жалеет себя, лишь корит за то, что не поймала Дэдпула. И ловит она его ради того, что помочь Оливии? Но зачем? Если даже будет что известно, что-то изменится? И уже хотела просить перестать так себя истязать ради этой цели, но сказала иное:
- Спасибо, - и выдавила улыбку, стараясь скрыть печальный взгляд. Ей было не ловко быть обузой с вечными проблемами, хоть и стараются убеждать в обратном, - Наверное, ты права. Вы Джексоны и у вас это в крови.
А Оливия слабая, она не готова идти до конца, она не может быть сильной априори, не умеет. А её заставляют. И усмехнулась, какой абсурд.
- Просто, ты береги себя, - неловко было, но сказать об этом хотелось, что бы Джекс знала.

Оливия проследила за подругой, которая довольно таки бодро собиралась. Оделась она в несуразные вещи, на взгляд девушки, но Джекс особо это не волновало. Она вообще была простой. С простой целью, с простой истиной, с простым девизом.
Итак, девиз - я сильная, потому что права на иное не имею.
Как стать такой же? Оливия закусила губу, нервно перебирая свои волосы - такой человечный жест. Ага, человечный и нервный. У Оливки неврозы.
- Мы с тобой, а ты с нами, - Оливия вышла следом, усмехаясь. Сильная Джекс, а всё равно переживает на счет того, что её кто-то увидит такой? Разве это не слабости? Но перечить ей Оливия побоялась. А то уделает ещё хрупкую брюнетку и скажет, что так и было.
- Такое ощущение, что Данте родственник Реми, - задумчиво произнесла Оливия, идя следом, рассматривая ровные стены, которые блистали свежим ремонтом. Сколько раз ремонтировался этот дом? Не счесть. И продолжила, - Во всяком случае, следит похлеще Гамбита.
И не смогла скрыть ухмылку, вспоминая вчерашний инцидент с Шельмой, то, как она на него смотрела. Оливия была уверена, что у этих двоих точно что-то было. Взаперти становилось скучно и Оливка волей не волей начала интересоваться слухами.

Оливия шла следом привычным путём - на кухню. И усмехнулась, самое важное место а доме. Но там, на удивление, всегда одни и те же люди, никакого разнообразия. И вообще, складывается ощущение, что жители дома состоят только из одного третьего отряда. Или просто именно третий отряд всегда возле Оливки? После недавних событий? Да нет, всегда.

- И именно Данте остаётся с нами? - типа, в наказание? Или что бы жизнь сказкой не казалась? И на половине фразы Оливка растянулась в хитрой улыбке, - Так значит?

Огого, Оливия и подумать не могла, что у этих двоих всё так серьёзно? Или же нет. И тут не словно озарило, так вот почему Шельма так накинулась на неё в лечебном крыле. Данте просто, кхм, воспользовался ей? А Шельма не смогла устоять перед обаятельным парнем. Не скроешь, Данте хорош собой, он может быть любым, какой нужен его собеседнику, ровно как Гамбит. Но тот эмпат, а Данте просто умеет, паршивец, к себе расположить. Но что бы так?
И чувствуется, что веселье только начинается . На это мысли она зашла на кухню. Естественно, всё те же люди. Жуют, смеются, радуются жизни. Или же ещё одному прожитому дню? И одаривая каждого ласковой улыбкой, с благодарностью приняла горячую кружку кофе. Здесь нет маленьких чашек, всё пьют их больших и объёмных. Ну и Оливия не исключение. И усаживаясь на свой любимый подоконник, привалилась на косяк, расслабляясь, прикрыла глаза под дележку чашки кофе. Джекс каки всегда одержала победу. Оливия спрятала улыбку за чашкой и старалась быть невидимой, не привлекая к себе внимание. Всё как и всегда. Разве это не прекрасно? Вот бы так всегда. Но судьба порой так ими распоряжается, что ни в одной книге не написать.
На Кухню зашла Китти, в пижамных штанишках, она как Джекс, могла выйти и без полного марафета. Ничего её не смущало. И вообще, она и так красавица.

- Привет, - без энтузиазма махнула рукой девушка всём и каждому. И отчаянно зевая, принялась засыпать кофе в кофе-машину. Если она его не выпьет, то начнет убивать, - Чем накормите?

Оливия посмотрела на девушку. Китти она точно пригласит на свою свадьбу. Девушка ей импонировала и вызывала лишь положительные эмоции - спокойная, рассудительная, знаешь, что не подведёт. И ловя себя на мысли, что опять неволей думает о свадьбе. И посмотрела на Джекс. Итак, как её заставить быть в платье на её празднике? Или же даже не пытаться уговаривать?

Пётр ошалело оглядывался, на нём Висли дети с самого утра. Хоть он и был огромным и пугающе сильным, но выдавал его внутренний огонёк доброты и радушия. Что чутко чувствовали детишки, которые тянули его в свои задорные игры. И устав хлеще, чем на тренировке с Джекс, с грохотом ввалился на кухню. Естественно, она была не пустой.

- Доброе утро, друзья, - добродушно отозвался Колосс и на автомате подошёл к Китти и поцеловал её легко и невесомо в область виска, и потянулся за чистой чашкой. Китти с тающим взглядом посмотрела на него и робко улыбнулась. У этих двоих зарождалось чувства.

Оливия с любопытством рассматривала пару. Ведь их можно так назвать. Русский Богатырь давно ходил за Призрачной кошкой, которая пленяла своей красотой. И они были такими разными, по при этом, так смотрелись вместе, загляденье. И наконец, Китти сдалась.
Молодые люди сели за стол и было милым, как Колосс старался ухаживать за Китти, немного неуклюже.

- Кто тиран? - спросил Пётр, поднимая свои глаза, рассматривая присутствующих, замечая, что Джекс и её брат Данте немного побиты, и обеспокоено спросил, - А что с вами случилось?

Китти подняла голову, кажется, она окончательно проснулась, рассматривая Джекс, явно не понимая, как она могла не заметить, что девушка словно с боксёрского ринга пришла. Не могла проснуться?

Всё в доме были напряжены в ожидании беды. Когда и с какой стороны она придёт, никто не знал.

Отредактировано Bianco (2023-02-17 20:22:06)

Оливия ютилась на краю широченного подоконника, то с двумя здоровыми парнями, у неё её было шанса отвоевать больше места. И то, ей просто позволили присесть рядом, будто Икар смерил пятую точку Оливки и крохотное место возле себя и решая, что ей хватит места, подвинулся совсем чуть-чуть. И оставляя чашку с кофе, начала привычным нервным движением искать изъяны в своих волосах в виде секущихся кончиков, слушая о чем говорят друзья. И ухмыльнулась. Нет, ну в принципе, Данте не соврал - они упали. Несколько этажей вниз. Ну с кем не бывает? Да ни с кем, только с ними.

- Ну зачем ты наговариваешь на себя? - улыбнулся Пётр Джекс, пододвигая к себе сендвичи, хотелось есть неимоверно, и есть плюсы с таким соседством - соседи всегда накормят, голодным не оставят. А Икар, обычно, готовит сразу много и на всех, - Такого командира ещё поискать нужно.

И принялся жевать. Ну а что он говорит не так? Сильная, волевая, внимательная. И ничего сверх не требует. За таким командиром хочется идти. В их-то непростое время. Китти кивнула, давая понять, что согласна, мнение Колосса разделяет. И вообще, она молчаливая такая, сидит, жует. И мечтает лечь спать.

- Ну вы бы поаккуратнее что ли, - начал Пётр, сдерживая смешок, нельзя было смеяться над товарищами в такие моменты, но то, как шутили остальные, было сложно сдержаться, - Падали.

И доброжелательно улыбнулся, рассматривая каждого на этой кухне. Например, братья Джексоны давно стали своими, даже если и редко их навещали. Но было ощущение, что он, например, знает их сотню лет, не меньше. Или может, так сказывается одна энергия? Их и братьев? Петру было сложно разобраться, во всяком случае, было ощущение. И дальше, Мии-Ру, молчаливый кореец с неестественным ростом для своей нации, будто уже кричал о наличии икс гена. Он раскрывался в этом коллективе, ему позволяли здесь расти, давая всё необходимое. И Пётр был несказанно рад, поскольку замечал, как редеют их ряды, и им так необходимо усиление.

- Это место вообще когда-нибудь пустует!? - Пётр даже забыл, о чем думал. Китти вздрогнула, Оливия пыталась спрятаться за Икаром. На кухню ввалилась Шельма, недовольная, злая, с равномерными синяками под глазами, как очки. Она даже не старалась как-то скрыть их, желая на жаловаться Логану, но на его счастье, его нет дома, - Раздражает. Как саранча. От которой избавляться надо!

А не на пьедестал возводить, как делают в этом доме. Она каждого окинула презрительным взглядом, задерживаясь на Данте. Теперь то их можно различить, тот, который побитый - Данте. И хотелось мысленно сказать её. Но увы. От этой мысли она только вспыхнула.

- Нет нигде покоя от вас, - продолжала бесноваться женщина.

Пётр положил вилку, и потянулся за кофе. Странная она, что произошло? Тоже упала? Но почему-то спрашивать про её состояние не хотелось, Шельма откровенно раздражала. И только вздохнул:

- Так ты не одна живёшь, - пожал плечами Колосс, разве нельзя понять такие простые истины? - Естественно, здесь всегда кто-то будет.
- А с тобой-то что случилось? - Китти невпопад спросила, ей действительно было интересно, кто ударил Шельму по лицу и остался жив? Джекс? И подняв бровь в немом вопросе посмотрела на мирно жующую Джекс. Они опять? Точнее, она. Ведь Джекс не было дела до склочной шатенки.
- Тебя забыла спросить, - огрызнулась Шельма Колоссу, даже не смотря на него, но посмотрела на Китти, с ней она ни разу не поссорилась и указала длинным пальцем на Оливию, которая прикидывалась занавеской, - Эта полоумная руки распускает.

Оливия не отрываясь от своего занятия по терзанию волос, хотела провалиться сквозь землю. Итак, роль груши для бритья от Данте торжественно перешла Оливии, которая вообще не причём!

- Шельма, - укоризненно покачал головой Пётр, рассматривая уже Оливию. Или просто, Принцессу Уоррена. Так называли девушку за спиной. И теперь вопрос. Могла ли Принцесса Уоррена ударить Шельму? Да нет конечно. Оливия была изысканной, словно баснословно дорогое украшение этого дома, хрупкое и неземное. Такого же мнения была и Китти, которая хорошо знала Оливию. И было немного даже обидно за брюнетку, она не полоумная, она нормальная
- Не ври давай, - вяло отозвалась Китти, по кусочку отламывая хлеб, ела его.

Шельма метнула не добрый взгляд в сторону Китти.
А Оливия лишь вздохнула. Ну где она так согрешила? За что ей всё это?

Оливия глубже залезла на подоконник, обнимая музыкальный инструмент. Атмосфера накалялась с каждой секундой, девушка вжала голову в плечи. Стало не комфортно. Как так получается, что только одна Шельма так ощутимо подрывала настроение в коллективе? И даже не сама Оливия, как она считала, например. Появился порыв извиниться за синяки на лице, но тут же утух, поскольку виноватой она себя не считала. Вообще то, если вспомнить, то Шельма хотела её придушить. И на этой мысли крепче к себе прижала гитару.

- Девочки, успокойтесь, - Колосс выпрямился в свой немалый рост, он так не любил склоки, скандалы. Команду он считал своей семьёй и его откровенно расстраивали такие раздоры. И почему, касаемо скандалов, всегда одни и те же лица? Шипят, как кошки друг на друга. Но призыва к миру не слышал никто. Особенно Шельма.
- Что слышала, - огрызнулась Шельма, не очень то обращая внимание на Джекс, больше просто ответила ей, поскольку сверлила взглядом Данте, - Да, к тебе! Закрутил шашни с этой чокнутой, а я молчать должна?!

Оливия простонала. А на неё устремились любопытные взгляды Колосса и Китти.
Да здравствуют новые слухи их интересного сериала. Или не очень. Итак. Оливия, которая обручена с Уорреном, в его отсутствие крутит шашни с Данте, братом Джекс. Она, конечно, была уверена, что Уоррен не поверит в весь этот бред, но было не приятно, что её репутацию пытаются запятнать.

- Нет, - простонала девушка, закрывая лицо рукой. Хотелось уйти из этого дурдома.

Колосс сел назад, открыв рот. Рот открыла и Китти хватая своего парня за руку. Зачем она это сделала? Да что бы Пётр не ввязался в эту драку, которая постоянно у них происходит. Китти хотела остаться не при делах. Она и её любимый человек. Но и любопытство не давало покоя, поэтому, они остались здесь.

- Ничего мы не закрутили, - взмолилась Оливия, смотря на Джекс. Рядом оказался Икар ободряюще сжимая её руку. В случае чего, он её закроет собой, не даст в обиду. Но, как выясняется, Шельме до Оливки дела нет.

Женщина стояла напротив Данте, а тот, хоть и был ещё слабым, не был готов отступать. И говорил ей в лицо всю правду. При всех. В очередной раз позоря Шельму. Она побелела, наверное, стала бледнее Оливии, потом резко вспыхнула красным. Даже стало волнительным, как бы инфаркт её не стукнул.
Стало нестерпимо душно, атмосфера накалилась, хоть режь воздух ножом.

- Ты, - голос её начал дрожать, Шельма ещё не поняла, как быть, то ли сбежать с позором, то ли разнести тут всё вокруг, включая Данте, котрого она сейчас ненавидел, - Ты..

Она осмотрелась, понимая, что каждый смотрит только на неё, слишком много свидетелей её позора. И слово какое Данте применил, унижающее. Одно дело, когда влюблённая пара говорит наедине друг другу такие пошлые фразы, можно даже сказать, грубые, что бы подкалить ту страсть, которая есть. А здесь? Здесь Данте при всех скучающим голосом и видом заявил, что он её трахал. Шельма покраснела опять.

- Ты чего несёшь? - продолжила неуверенно женщина, уходя в глухую несознанку, желая провалиться сквозь землю, но надо было выстоять, и вскинув голову, продолжила, - Это в мечтах твоих что ли? Больной!

Может и в мечтах, но в её. Себя то обмануть она не может, она вспоминает тот раз, ей понравилось, она хотела большего, это и злило. Она ударила кулаком в ничем не повинный холодильник, оставляя здоровую вмятину, отчего Китти и Оливия вздрогнул от неожиданности. Первая вцепилась в Петра, вздрагивая всем телом. Последняя чуть не выронила доверенную ей гитару. А Шельма продолжала:

- Моя жизнь нормальная! - шипела женщина, кажется, теряя лицо, и каждый мог понять, что Данте задел её за живое, и указала пальцем на Джекс,- Была нормальной, пока эта тварь не появилась в этом доме!

И снова здорова. Титул груши для битья снова вернулся к Джекс. Оливия больше не хотела здесь находится.

- Заткнись! - шипела она, то ли Данте, то ли Мии Ру.

Оливия с ногами залезла на подоконник, всё ещё прижимая к себе гитару. На кухне стало тесно. И радуясь, что больше не страдает паническими атаками, сжалась в один комок. Не страдает ведь? Потому что волна ужаса нахлынула на брюнетку, как только Даниэль дал волю своим эмоциям. Всегда спокойный и собранный парень пылал огнём. В буквальном смысле, конечно. Было страшно.
Страшно стало и Китти, Колосс её сдвинул в сторону, что бы не попала под раздачу ненароком.

- Пётр, он же её убьёт! - пискнула Китти, вжимаясь в нее.
- Пусть сделает одолжение, - шепнул парень ей на ухо, нежно прижимая к себе. Они на кухне явно лишние. Все.

А Шельма не ожидала такого поворота событий, она и не думала, что второй психанет. И вступится за Джекс. Было обидно, и завистливо. Поскольку за неё никто не вступится так, и никто не пожалеет. И никто из них не проявит к ней сочувствие. Как же она их всех ненавидела.

- Отпусти! - хрипела Шельма, она не могла сопротивляться, её словно парализовало.
- Даниэль, - вмешался Пётр, стараясь позвать к разуму, - Она не стоит того, а жио всего лишь эмоции, на которые она умело вывела тебя.
- Отпусти, - уже менее уверенно просила Шельма, ведь парень уже не контролировал свою силу.

А они тупо рушили кухню.

Шельма поняла, что никто из присутствующих в этой комнате не осудил Даниэля, будто его поддерживали? Побитая, униженная, Шельма полетела, словно ничего не весила. Значит ли это, что она успокоится? Не думаю. Но пока не сейчас, поскольку болело бедро от удара о кухонный гарнитур, в который Даниэль не очень заботясь, метнул Шельму. Хотелось бы сказать, что они все ещё пожалеют. Но предпочла молчать, дабы не навлечь на себя ещё больше 'собак'. И именно так она подумала - ручные псы Джекс. И вновь возвращая взгляд на девушку, которая беззастенчиво щеголяла обнажённой грудью, отчего Мии Ру и Икар вдвоём что-то искали на потолке. Была уверенность, что это унижение именно её рук дело. И фыркнув, она вскочила на ноги.

- Дай пройти! - фыркнула она Даниэлю. Кажется, она так и не поняла смысла сказанного. Да и не слушала, обида не позволила. Её чувства, её эмоции. Она так хотела быть на её месте, на месте Джекс. Хотела быть сильной, вольной. Хотела, что бы за неё так встали, что бы её так любили. Но выходило всё не то. И еле сдерживая слезы, ринулась прочь. И слова о том, что Джекс её спасла, ранили больнее всего, отчего по пути она снесла ещё пару косяков.
Если не рушат враги дом, то обязательно они сами.

Оливия закусила губку, не замечая никого вокруг, до неё доходили простые истины, что значит семья. Они стоят друг за друга. О чем и говорила Джекс раннее Оливии. И когда наконец Шельма покинула кухню, Оливка выдохнула.

- И чего ей нормально не живётся? - спросила Оливия, отдавая гитару и принимая чашку от Мии Ру, не соображая что там. Ведь можно жить нормально? Как остальные. Девушка спустила ноги, рассматривая разрушенную кухню и поломанный холодильник.

Пётр отпустил Китти и принялся подбирать разбросанную посуду. Девушка обняла себя за плечи, рассматривая Джекс. Та была спокойна. И от неё прям веяло какой-то невероятной энергией. Неужели слухи правдивы и перед ними стоит самая настоящая омега? Это же скольки надо выдержки? И самообладания? И братья сейчас просто подтвердили её догадки словами - Страшнее в гневе только Джекс.

Шельма неслась по дому, круша всё на своём пути. Кажется, женщина не отдавала себе отчёта. Её гложило то, что она понимала, что Данте сказал все верно, буквально разложил всё карты, будто знал шатенку, как облупленную. И так цинично воспользовался ей. Как он посмел?! Надо определённо всё рассказать Логану, поскольку Джексоны подрывают настрой коллектива. И вообще, Логан был всегда против личных связей. А тут брат-сестра. Чем не личная связь?
И вообще, слишком много сторонников у этой паршивая, что больше раздражало. И с каждым днём всё больше и больше.
Мимо прошёл Бобби. Ну как прошёл, он успел вжаться в стену прикинувшись мебелью. Он искал Оливию, что бы та обезболила ожоги. Жутко болело. И вообще, мало ли чего, пускай посмотрит. Лишним не будет. А тут Шельма ненормальная, крушит всё на своём пути. Да что опять в этом доме произошло?!

***

- И мне жаль, - тихо встряла до этого молчавшая Оливия, будто впервые услышала свой голос и слезла с подоконника. И вот зачем она сюда приходила? Склоки её расстраивали, они не вписывались в тот мир, который ей рисовали Джекс и Уоррен. И вообще, эти вульгарные драки, фу. Оливия их не понимала. Зачем тратить зря энергию на разборки и продолжила свою мысль, - Она одинока и не знает, что с этим делать, как это изменить. А одной быть нельзя.

Нельзя быть одной. Ни в обществе, ни в голове. И поэтому, Оливия поняла, что опоздала к Профессору. Но и он её не позвал. Девушка вздохнула обречённо, похоже, его просто нет в особняке. Ну не стать Оливке нормальной. Вообще никак.

- Нормально, - буркнула Оливия, ругая себя внутри. Надо же всё брать в свои руки. Ну вот как так? - Я чокнутая же, что мне будет?

Наверное, удобно быть такой. Можно списать всё на своё умопомешательство. И поворачиваясь к Джекс, которая была немного расстроенной и задумчивой. Но, она сейчас здесь и с ними. А значит, пока можно попытаться пристать к ней с свадебным альбомом, который вчера завела Оливка, внося туда свои идеи. Точнее, он пустой пока. Потому что идей нет. Даже с платьем, вроде определилась, но уже не нравится. Хоть свадьба и через полгода. И Оливия вообще не была уверена, что доживёт до этой даты..

- Милая, пойдём, - она нырнула к ней под руку, перехватывая, хитрая лиса, - Я тебе капельницу поставлю. Жутко полезную. Пойдём?

Пётр убрал всю грязную посуду со стола, осматривая кухню. Вроде чистенько. Не считая побитой посуды, поломанных шкафов и холодильника. Жаль было вещей, но хорошо, что они, а не голова Шельмы. Этого допускать было нельзя. И оставалось только удивляться, как мелкая Джекс уверенно остановила Даниэля, который слетел с катушек. Они опасны. Всё до одного. Но Джексоны.. Пётр покачал головой, понимая, с кем надо дружить. Как бы подло это не звучало.

- Извините, у нас планы, - он смущённо улыбнулся, бросая взгляд на Китти, которая допивала кофе, словно ничего не было, никакой драки и никакого погрома, - Может вечером?

И приглашая Китти к выходу, махнул остальным рукой. А их ждёт кино, поп корн, а потом каток. День распланирован по часам. У них свидание.
Оливия тащила совсем не упирающуюся Джекс к выходу, которая продолжала ворчать.

- Не можешь, - отрезала Оливия, к великому сожалению подруги, нечего тут шутки шутить, - Помнишь? Сначала меня замуж, а потом всё остальное.

И засмеялась, если их послушать, то, как они говорят о некоторых вещах с серьёзным видом, можно подумать, что у них не все дома. И вздрогнув от очередного грохота, представила, с каким лицом будет ходить Уоррен и вопрошать у кого-то на потолке, каким образом это всё произошло и почему? И вообще, не было только неделю, а кто-то разнёс весь дом. И вздохнула. Шельма невыносимая. Даже спокойная Оливия хотела её придушить и похоронить на заднем дворе.

- Ну если твоя фанатка не придёт крушить все и туда, - протянула Оливия, рассматривая Данте, который увязался за подругами. Пускай, он не помешает. В конце концов, почти родственник, и продолжила, - То пожалуйста. Спи. И глюкозку дам. Мне не жалко.

И улыбнулась, да уж, повезло с родственником. Одинокая пришла сюда и так быстро обросла семьёй. И укоризненно посмотрела на него, помня, как попала под опалу Шельмы из-за его милостей, таких ему привычных. Но, ровно как и Гамбит, не для каждой была припасена эта милость.

- Не скажу, - вредничала Оливия, спускаясь в цоколь.

Кто-то уже был в лазарете. Оливия словно чувствовала, слышала что ли. И толкая массивные двери, увидела Бобби, который, словно первоклассник сидел на кушетке, рассматривая медицинский толстый анатомический словарь.

- Привет, Бобби, - кивнула парню Оливия, рассаживая побитых друзей на разные кровати.

Парень не сразу отозвался, так интересно было, познавательно в книге, и только потом улыбнулся, откладывя пособие. Он посмотрел на Оливию, немного залюбовавшись девушкой и краснея, поспешил скрыть взгляд, переводя его на Данте.

- Привет, - он встал, протягивая свои руки, которые начинали болеть опять из-за неаккуратных действий, - А что у нас опять произошло? Там Шельма весь второй этаж разгромила.

Оливия закатила глаза, не желая обсуждать Шельму больше, принялась скоро обрабатывать ожоги. Может Данте опять толкнет шикарную речь касаемо своей 'подруги'. И ухмыльнулась, кажется, Данте себя заклеймил.