Оливия обдумывала все сказанное. Люди боятся мутантов, а мутанты боятся людей. Замкнутый круг. Но деваться некуда, они родились такими и не в их принципах уступать свои жизни.
Уоррен заговорил о детях и спокойной жищни на каком-то острове? Она посмотрела на него, не понимая. О детях она не задумывалась вообще. Уоррен шутит?
— Ты верно шутишь? — она улыбнулась, как можно мягче, — Конечно, мы с тобой потом уедем. Не до конца же жизни жить в школе?
Она обняла его. Хотела ли она жизни с ним? Вероятно это так, но..
— Но, — в слух продолжила она, — Сначала, я разберусь с собой.
И с Синистером, продолжила про себя девушка.
— В смысле, — она поспешила пояснить, — Я зочу понять, кто я. И, надеюсь, ты останешься рядом.
В независимости от результата, вновь не договорила Оливия.
***
Он дернул плечами. Откуда?
— Ты пораждаешь такие желания во мне, — он рассматривал ее руку, длинные пальчики, острые коготки, — В тихом омуте чертм водятся.
Он хитро посмотрел на Джекс. Так и есть, скромный со всеми, он такой открытый с ней. Наверное, правильно будет сказать, откуда в нем вся эта скромность. Как умудряется держать маску? А с Джекс он настоящий.
— Ночной змей? — он изогнул бровь, осмысливая вопрос, — Со временем я оброс этим прозвищем. В цирке меня звали Удивительный попрыгун. А Ночной змей. Хм, —'Курт задумался, подбирая слова, — Змеи удивительные существа, они могут маскироваться, — парень замялся и продолжил, — А ночной, означает, что я могу маскироваться во тьме, как змея.
Он опять задумался. Как-то невнятно он все объяснил.
— У меня слишком долгий жизненный путь, — Курт закрыл глаза, перед ним пролетела вся его жизнь. Рождение, детство, юношество. Цирк, приемная мать, братья. Гонения, издевательства. Одиночество.
— Змей одинок, как и я. Был, — он грустно посмотрел на Джекс, понимая, в чем причина всех его терзаний. Курт не привык быть счастливым, не привык с кем-то делить кров. Даже, живя в школе, он сторонился остальных. Лишь с Ангелом мог найти общий язык. А теперь и Джекс. Она видит в нем его истерзанную душу, его кровоточащее сердце. Она принимает его таким, какой он есть. Небеса подарили ему эту девушку в счет всех страданий.
— Был одинок, — продолжил он, — Теперь я не один.
Он поцеловал Джекс в висок, обнимая крепче.
— Я даже не помню, кто прозвал меня Пушистым эльфом, — он устало засмеялся, — Видно, с Хэнком попутали. Впрочем, он не эльф. Он скорее синий и пушистый кот. Тогда, получается, пушистый эльф, это что-то среднее, между мной и Зверем.
Курт задумался, ну и глупости приходят ему в голову.
— Как-то так. А еще, я маленький ураганчик. Так меня называла Маграли, — день откровений? Раз так, что бы спросить у Джекс? Он, практически, все знает о ней. Даже настоящее имя.
—'Джекс? — решился он, — Ты счастлива?
